В жизни бывают моменты, когда следует броситься в пропасть, чтобы наконец-то убедиться в том, что всегда умел летать... (с)
Так как я являюсь ярым почитателем хорошей литературы и прочитала кучу книг за свою недолгую жизнь, посадив зрение...о чем не жалею. Так вот. Читая недавно Ремарка "Черный обелиск", я прочитала такое описание, от которого пробегает дрожь и сразу же начинают крутиться картинки в мыслях. Читаешь и наводит жуть.
Цитирую. Описывается сумасшедший дом, где содержится много людй, сошедших с ума на войне:
"И мне представляются эти создания, которые неделями стоят по углам, скрючившись и оцепенев, или, не зная отдыха, мечутся вдоль стен, перелезают через койки, или с побелевшими от ужаса глазами кричат и задыхаются в смирительных рубашках. Беззвучные грозы хаоса обрушиваются на них, и червь, коготь, чешуя, студенистое, безногое, извивающееся прабытие, ползающее, доинтеллектуальное существо, жизнь падали тянется к их кишечнику, паху, позвоночнику, чтобы стащить их снова вниз, в тусклый распад начала, к чешуйчатым телам и безглазому заглатыванию, — и они, вопя, словно охваченные паникой обезьяны, взбираются на последние обдетевшие ветви своего мозга и гогочут, скованные охватывающими их все выше змеиными кольцами, в последнем нестерпимом ужасе перед гибелью — не сознания, но в ужасе, еще более нестерпимом, перед гибелью клеток, перед криком криков, страхом страхов, перед смертью, не индивидума, а клеток, артерий, крови, подсозательных центров, котрые безмолвно управляют печенью, железами, кровообращением, в то время как под черепом пылает огонь..."
Вот именно такие авторы, которые заставляют прочувствовать всю гамму чувств, весь ужас сумасшествия учат тому, что никогда нельзя смеяться и шутить над теми, кто находится в сумасшедшем доме. Потому, что пока нас это не касается, все это кажется просто смешной шуткой, а когда задевает...становится по-настоящему страшно.
Цитирую. Описывается сумасшедший дом, где содержится много людй, сошедших с ума на войне:
"И мне представляются эти создания, которые неделями стоят по углам, скрючившись и оцепенев, или, не зная отдыха, мечутся вдоль стен, перелезают через койки, или с побелевшими от ужаса глазами кричат и задыхаются в смирительных рубашках. Беззвучные грозы хаоса обрушиваются на них, и червь, коготь, чешуя, студенистое, безногое, извивающееся прабытие, ползающее, доинтеллектуальное существо, жизнь падали тянется к их кишечнику, паху, позвоночнику, чтобы стащить их снова вниз, в тусклый распад начала, к чешуйчатым телам и безглазому заглатыванию, — и они, вопя, словно охваченные паникой обезьяны, взбираются на последние обдетевшие ветви своего мозга и гогочут, скованные охватывающими их все выше змеиными кольцами, в последнем нестерпимом ужасе перед гибелью — не сознания, но в ужасе, еще более нестерпимом, перед гибелью клеток, перед криком криков, страхом страхов, перед смертью, не индивидума, а клеток, артерий, крови, подсозательных центров, котрые безмолвно управляют печенью, железами, кровообращением, в то время как под черепом пылает огонь..."
Вот именно такие авторы, которые заставляют прочувствовать всю гамму чувств, весь ужас сумасшествия учат тому, что никогда нельзя смеяться и шутить над теми, кто находится в сумасшедшем доме. Потому, что пока нас это не касается, все это кажется просто смешной шуткой, а когда задевает...становится по-настоящему страшно.
